Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Коротко о наших баранах. Белл пришла в сознание, нас с Холлом выгнали из больницы и он предложил мне выйти за него. По-моему. это нервное. Главное, что Белл уже лучше. Впрочем, ей всё ещё нужна операция, но, к счастью, всего одна и её проведут через день. И до конца месяца где-то она будет в больнице Но - живая и все основные моменты в норме.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Белл вчера попала в аварию. К ней пока не пускают, разве что Холла. Ох, как же дожить до того, как она очнётся, и не сойти с ума от беспокойства. Мастер тоже хорош - сообщение "Стабильно" раз в полчаса-час мне спокойствия никак не добавит. У-у-у-у-у, свинтус он, а не Холл.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Решила складировать все свои ОТПшки в едином посте. К каждому - арт. Пока основные.Гет, слэш, фем в разных пропорциях. Я крайне предсказуема в некоторых вещах.
Adventure timeAdventure time Финн/Пламенная Принцесса Маршал Ли/Фиона Марселин/Бубльгум Disney|DreamworksDisney|Dreamworks|Pixar Джек/Эльза Белоснежка/Аврора Эсмеральда/Жасмин Мулан/Шанг Ли Song of Ice and FireSong of Ice and Fire Маргери/Санса Джейме/Бриенна Pandora HeartsPandora Hearts Оз/Гилберт Винсент/Ада Элиот/Лео Shingeki no KyojinShingeki no Kyojin Леви/Ханджи Жан/Марко Doctor WhoDoctor Who Девятый/Роза Одиннадцатый/Клара SherlokШерлок Шерлок/Джон
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Живём по принципу "машину под колечко". Нарезала сет аватарок с Пламенной Принцессой -> использовала -> поменяла дизайн. Зато теперь у меня есть аватарки с Пламенной Принцессой, ура!
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Ночью снилась бабушка, рассказывающая мне мою любимую детскую загадку. Хороший сон.
Элизабет, Лиззи, Бетси и Бесс Весною с корзинкой отправились в лес. В гнезде на берёзе, где не было птиц, Нашли они пять сероватых яиц. Им всем четверым по яичку досталось И всё же четыре в гнездечке осталось.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Когда-то Лесси сказала, что мои отношения с Холлом напоминают ей отношения Финна с Принцессой Огня. Каждый раз, когда я вижу арты с ними, у меня вздрагивает что-то в сердце и становится очень-очень правильно.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Наконец-то одолела тетралогию о Роберте Лэнгдоне. Более полный отзыв будет, когда я с этим всем окончательно пересплю, а пока что цитата из "Код да Винчи". Две. Не то, чтобы я была с ними совершенно согласной, они весьма спорны, как и сама книга, в общем-то , но почему-то хочется их сохранить. В основном для того, чтобы подискутировать потом с Белл и Л. Католическая инквизиция опубликовала книгу, которую без преувеличения можно назвать самой кровавой в истории человечества. Называлась она «Malleus Maleficarum», или в переводе с латинского «Молот ведьм». Книга предупреждала мир об «опасности свободомыслия среди женщин», а также инструктировала священников, как находить, пытать и уничтожать ведьм. К числу «ведьм» Христианская церковь того времени относила всех женщин-ученых, женщин-священников, цыганок, любительниц мистики и природы, собирательниц трав, вообще любую женщину, «выказывающую подозрительное пристрастие к миру Природы». Повитух тоже убивали – за их еретическую практику использовать различные снадобья для облегчения болей у рожениц. По утверждениям Церкви, эти страдания даны им свыше как наказание Господне за первородный грех Евы, посмевшей вкусить от Древа познания. За три века охоты за ведьмами Церковь сожгла на кострах пять миллионов женщин! Пропаганда и кровопролитие дали свои плоды. Сегодняшний мир – живое тому доказательство. Женщинам, считавшимся прежде воплощением священного духовного начала, запрещено занимать высокие должности. На свете не существует женщин-раввинов, католических священников, исламских муфтиев. Считавшийся некогда священным акт естественного сексуального слияния мужчины и женщины, через который оба они соединяются не только телом, но и духом, ныне признан постыдным. Мужчины в сутанах и рясах боятся даже собственных вполне естественных сексуальных порывов, считают их происками самого дьявола, который совращает их через свою верную пособницу… женщину. Даже женские организации с «левым уклоном» не избежали гонений со стороны Церкви. Во Франции и Италии само слово «левый» – gauche и sinistre – приобрело негативный оттенок, в то время как слово «правый» стало почти полным синонимом правоты, правильности, праведности. По сей день радикально мыслящих политиков называют левым крылом, иррациональное мышление – левым, а слово sinister переводится как «плохой», «дурной», «злой». Дни богини были сочтены. Маятник качнулся в другую сторону. Мать Земля стала мужским миром, боги разрушения и войны наверстывали упущенное. Подавляемое на протяжении двух тысячелетий мужское эго вырвалось на свободу. Приорат Сиона считал, что изничтожение священного женского начала в современной жизни вызвало феномен, который американские индейцы племени хопи называли «койянискватси» – «жизнь вне равновесия», подчеркивая тем самым нестабильность ситуации в мире, страдающем от войн, обилия женоненавистнических обществ и все растущего пренебрежения к Матери Земле.
Хотя Лэнгдон подозревал, что это скорее шутка мультипликатора, а не сознательное использование аллюзии с сексуальностью язычников, он с тех пор перестал недооценивать значение символов в творчестве Диснея. Его «Русалочка» являла собой совершенно завораживающий гобелен, столь искусно сотканный из символов утраченной богини, что это не могло быть простым совпадением. Впервые увидев «Русалочку», Лэнгдон едва сдержал возглас изумления и восторга. Он заметил, что картина в подводном царстве Ариэль – не что иное, как произведение художника семнадцатого века Джорджа де ла Тура «Кающаяся Магдалина» – дань уважения и памяти запрещенному образу Марии Магдалины. И вообще весь этот полуторачасовой фильм являл собой коллаж прямых символических ссылок на потерянную святость Исиды, Евы, богини рыб, а также Марии Магдалины. В самом имени русалочки – Ариэль – просматривались тесные связи со священным женским началом, в Книге пророка Исайи оно было синонимом «осажденного Вавилона». Ну и, разумеется, длинные рыжие волосы Русалочки тоже не были простым совпадением.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Анимеаватары персонажей. Кого нет: Гилберта, Седрика, Жана и Артемиса.
Лигея Лигея Первый мой персонаж и самый сьюшный по совместительству. Эльфийка-вампир. Шпионка-лучница.Безэмоциональная, надменная, асексуальная, необщительная, но прекрасно притворяется няшей, если ей это надо для очередного дела. Мимими. Р-328 (Сильвер) Р-328 (Сильвер) Единственный искусственно созданный персонаж. Прототип - робот Сильвер из "Серебряного любовника" Танит Ли. Первое детище одного сумасшедшего профессора со сбившимися настройками. Строго говоря - биоробот, находится во вполне себе биологическом теле. Вода при попадании на слизистые оболочки для него крайне вредна и приводит к порче. Бернис Бернис Охотница на нечисть и вампиров. Единственная из всех женских персонажей курит. Татуировка на щеке - знак принадлежности к гильдии. Раймон Раймон Имеет сестру-двойняшку Кори (играется Л.). Если у кого-то есть желание, я могу сделать в тех же анимекреаторах мини-комикс по этому отыгрышу. Мадлен Мадлен Убийца. Линчевательница. С недавних пор имеет напарника, с давних лет обладает крепкими моральными устоями. Прекрасна от и до, любовь моя на веки-вечные. Арианна Арианна Несчастье без перьев. Принцесса, с детства прячущаяся под обликом деревенской девки, потому что есть пророчество, гласящее, что именно её первенец покорит весь мир. Няша-наивняша, стратегического мышления вообще нет, но хоть соображает быстро. Агнесса Агнесса "Спящая". С детства слепа, как крот, но способна видеть искривляющиеся пути будущего. К слову, действовала в той же вселенной, что и Раймон. Эмили Эмили Продвинутая умная девушка, вынужденная создать собственную магическую семью и войти в магическое сообщество.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Я не знаю, кто как, а я уже начала подготовку к Йолю. Конечно, большинство общин предпочитают приурочивать празднование к христианскому Рождеству, но я больше люблю отмечать Йоль, отсчитывая от зимнего солнцестояния. В этом году это 20-е декабря. То есть, я уже начала делать рождественские календари, которые вручу всем 1-го декабря. Они рассчитаны будут на двадцать дней перед праздником и тринадцать ночей духов. Я просто молодец.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Фэндом: Shingeki no Kyojin Пэйринг или персонажи: Леви/Ханджи Рейтинг: NC-17 Жанры: Гет, Драма, ER (Established Relationship) Размер: Мини, 3 страницы Кол-во частей: 1 Статус: закончен Описание:Он никогда не был ласков. Примечания автора:Любителей романтики может слегка сквикнуть.
читать дальшеХанджи закрывает дверь, дважды проворачивая ключ в замочной скважине - для надежности, не более того. Хотя ей сложно представить себе, кто в здравом уме примчится к Леви ночью. Кроме отчаянных самоубийц, конечно, но таких в отряде не водится.
Она же помнит эту комнату, как свою собственную. От двери до кровати - пять шагов, по левую руку стоит высокий массивный сундук, на грубо вытесанном из дерева комоде плачет горячим воском толстая свеча. Ханджи так часто бывает здесь в последнее время, что сможет с лёгкостью сориентироваться в ней даже с завязанными глазами и, что не менее важно, не сдвинув при этом ничего со своего места.
Раз. Два. Три. Четыре. Пять.
Ханджи молча садится на аккуратно, без единой складочки, постель и смотрит на такого же молчащего Леви, сидящего напротив неё. От его стула до кровати - ровно два шага.
Раз. Два.
Он с силой сжимает в пальцах её волосы и целует - жёстко, не спрашивая разрешения. Ханджи всхлипывает от того, как больно Леви тянет её за пряди, но позволяет целовать себя так, и сама в ответ прихватывает его нижнюю губу острыми зубами, слизывая выступившую каплю крови. Он только шипит и крепче стискивает её волосы, с трудом оттягивая её от себя.
Как и всегда, всё отыгрывается шаг за шагом, любое действие рождает строго определённое противодействие. Его грубость и её укусы дотошно отмеренными ингридиентами падают в склянку где-то глубоко в сознании, смешиваясь в горькое, но действенное лекарство.
Раз. Два. Три.
Три вдоха и три выдоха нарушают вязкую тишину, прежде чем Ханджи закрывает глаза, поднимает руки к груди и принимается расстёгивать рубашку. Мелкие пуговки предсказуемо послушно выскальзывают из петелек.
Леви смотрит на неё ровно четыре секунды и только после этого раздевается сам. Рукав к рукаву, шов к шву складывает одежду, подхватывает её вещи и кладёт их аккуратной стопкой на комоде.
Ханджи открывает глаза и сглатывает ожидаемо скопившуюся во рту слюну. Она никак не может привыкнуть к тому, что капрал неожиданно жилистый и крепкий. Почему-то ей всё время кажется, что с его ростом он должен быть более тонким, чтобы его тело можно было счесть совершенным, и приходится напоминать себе, что и она, в общем-то далеко не красавица по общепринятым меркам - тяжёлый груз войны украл её женственность и мягкость, оставив взамен жёсткий характер, сухие мускулы и ставшие важными не-свидания с Леви.
То, что происходит в этой комнате - не любовь. Всего лишь лекарство от скопившейся в сердце боли, столь нужное им. Никто и не думает смущаться и робеть, нежничать и беречь друг друга свыше необходимого. Леви никогда не бывает с ней ласков, Ханджи даже не пытается добавить эмоциональной близости.
Это всегда - последний момент, чтобы передумать. Капрал вопросительно смотрит на сидящую перед ним женщину, Ханджи коротко кивает в ответ.
Я согласна. Мне это надо.
Она не произносит этого вслух. Они вообще не разговаривают. Любой разговор - откровение, которые им нужны меньше всего. Пусть открываются друг другу влюблённые, а лекарство можно создать и в полной тишине.
Леви глубоко вдыхает перед тем, как снова смять грубым поцелуем её покорные губы. Она отвечает ему с той же резкой жадностью, притягивает к себе, требовательно ложит его прохладную руку на собственную обнажённую грудь. Он реагирует идеально, словно давно подогнанная шестерёнка: сжимает пальцами напрягшийся сосок, потирает, оглаживает белую кожу ладонью. Ханджи, как и всегда, забывшись, стонет в его горячий рот и ощущает несильный, но чувствительный укус за губу, а пальцы особенно сильно стискивают чувствительную плоть.
Раз. Два. Три. Четыре.
Четырежды она забывается, четыре капли сладкой боли стекают в творящееся лекарство.
Она чувствует, как вклинивается его костлявое колено между неплотно сведённых ног: видимость скромности, иллюзия сопротивления. Бессмысленная, но непреложная часть их личного ритуала. Ханджи вскидывает руки в нелепой попытке притворно оттолкнуть его, но Леви тут же перехватывает оба её запястья, толкая её на идеальные простыни и прижимая кисти к кровати.
Он привычно застывает, впитывая взглядом её послушно распростёртое тело. Вопреки своим привычкам, Ханджи совсем не хочет знать, что - или кого - он при этом видит. Есть комнаты, которые лучше не отпирать, и вещи, о которых лучше не допытываться.
Ханджи внутренне улыбается и послушно разводит ноги.
Перед тем как войти, Леви всегда моргает ровно шесть раз.
Он берёт её грубо, сильно, не опасаясь, что на следующий день останутся синяки - на крепко сжатых запястьях, на загрубевших от постоянной езды бёдрах. Идёт война - мало ли, где командир разведотряда могла получить мелкие травмы? Они уже давно отвыкли считать их чем-то стоящим.
Ханджи под ним вскрикивает от переполняющей её смеси боли и возбуждения. Леви зажимает ей рот и глухо рычит, когда она прихватыват зубами его ладонь.
Больно, но так сладко, так необходимо. Ханджи стонет в его солёную от пота руку и всего этого становится так много, что внутренняя склянка с лекарством лопается, омывая уставший, израненный разум. Война отходит назад под этими желанными каплями. Ненадолго, лишь до утра, но и этого хватит, чтобы хоть немного спать без бывших ранее обычными кошмаров.
Леви нужно больше. Он отпускает её руки, освобождает рот - Ханджи глубоко вдыхает, - и подхватывает под бёдра, сжимая их и вколачиваясь в её тело с особым удовольствием.
Раз. Два. Три.
Он кончает ей на впалый живот и привычно тянется за лежащим у изголовья платком, тремя короткими движениями стирая с её тела собственное семя. Ханджи отталкивает его - в этот раз он спокойно отпускает её, - и встаёт.
- В следующий раз я постараюсь быть мягче, - в который раз говорит Леви, наблюдая, как женщина морщится от лёгкой боли.
Ханджи пожимает плечами, одеваясь.
- Нет.
- Ты сумасшедшая.
С этим не поспоришь. Ханджи Зоэ действительно сумасшедшая, раз согласилась на подобные отношения. Но если они создают хоть иллюзию лечения - почему нет?
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Любите ли вы компьютерные игры так, как люблю их я? О дилогии Американа МакГи я слышала довольно давно и довольно противоречивые отзывы. Но если первая игра не прельстила моё графодрочерское сердце, то скринами второй меня забомбила Л. и потому пришлось мне сесть и игрануть. Иии, что я хочу вам сказать? Графика действительно прекрасна, особенно с новой моей видеокартой. Движок игры способен генерить какое-то бесконечное количество осколков, брызг, лепестков и прочей столь радующей мой глаз дребедени. Хотя не удивительно, это же Unreal Engine 3- да-да, обе части Биошока, все три Массэффекта, ДМС, и даже купленный мною сразу после выхода Вор. Верней, в Алисе использовался движок 3.5. Ну не суть С другой стороны, местами становится скучновато и однообразно. Нет, бывают локации годные и вполне криповые, но бывают какие-то совсем невнятные. Скажем, путь к кальяну Гусеницы - ни красоты, ничего. Одно рубилово. Рубилово, кстати, тоже однообразное. Хотя Л. говорит, что в первой части получше с этим делом. А вот сюжет стоит отдельного внимания. Я готова о нём восторжённо вопить и делить восхищение Л. Большой плюс "Возвращения безумия" в его чёртовой феминистичности! Да с этим даже Белл согласилась! Итак, начнём с героини. О, да, здесь главная - героиня. Во-первых, она - субтильная зеленоглазая брюнетка без сисек, то есть мой любимый типаж внешности. Во-вторых, она не в бронелифичке. У неё строгое закрытое платье, высокие чулки и массивные ботинки. Даже короткие платья (Чеширского кота и Шляпница, по-моему), не выглядят сексуальными. Опущу нагугленные моды, они даже на Скурим есть. Да блин, она выглядит, реально, как сирота - тощенькая, неухоженная и недокормленная. В лондонском сеттинге. В Стране Чудес она отращивает волосы нет, сиськи так и не отрастила и платьишко с корсетом надевает. Л. подсказывает, что МакГи при попытках сделать её посексуальнее на крик исходил. Отлично, аплодирую стоя. Скрины ниже и под катом. А теперь о сюжете. Итак, наша Алиса сражается в Стране Чудес с порождениями собственного разума и вообще, "Спасение душевнобольных утопающих- дело рук самих душевнобольных утопающих". Особенно когда твой врач изнасиловал твою сестру, убил твою семью и пытается свести тебя с ума и чуть ли не в проституцию отдать. В общем, внутри себя девочка борется со своими проблемами, а снаружи - с теми, кто пытается контролировать её жизнь вообще и тело в частности. Мести как таковой тут нет. Зато когда борьба внешняя и борьба внутренняя сливаются, Алиса находит силы победить противника. Конечно, делается это в лучших традициях всех подобных сеттингов, то есть доктора убивают. После этого прекрасный внутренний мир сливается с внешним, в Лондоне распускаются дивные цветы, а Алиса наконец-то ходит по Лондону с приличными волосами и по-прежнему без сисек. Одним словом, полный комплект: тут вам и самовосприятие, и самопомощь, и борьба с чужим контролем, и проблематика изнасилований и детской протитуции, и небольшие намёки на абьюз. И наша героиня со всем этим справляется, совсем как алый цветок. К слову, писала я по игре драббл и стих, но на тот момент я ещё не доиграла и просто выплеснула эмоции. А теперь - скрины! Не мои, но красивые. К слову, платьишки - это особый сорт пиздеца. Второй особый сорт пиздеца - режим Истерии. Это просто вау. читать дальше
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Вчера мы сидели с Холлом и всякий раз я осознаю, как же мне с ним повезло. Когда мы впервые встретились, я выглядела просто ужасно, если быть честной. Я не спала двое суток, у меня было заплаканное лицо, злые глаза и покрытые язвами руки (в поезде украли ветровку). Я тогда снимала комнату у девушки, с которой играла долгое время. У Белл, то есть. Полгода, пока я разбиралась с проблемами купленной квартиры, я жила у них. За всё это время мы порядком сдружились: именно втроём, без подразделения на пол или ещё какие-то критерии. Руки уже частично зажили, к счастью, но шрамы пооставались. Большие и некрасивые. Они и сейчас есть, впрочем. И, по сути, наши с ним отношения и растут из этой дружбы. Я ценю в Холле массу вещей. Он уважает меня и моё мнение - в любых вопросах; когда он хотел съехаться, а я отказала потому, что не готова к этому (я и сейчас не готова, а он и сейчас этого хочет), мы нашли прекрасный компромисс, по которому и он, и я можем приехать друг к другу в любое время и остаться на столько, на сколько захотим. Он любит меня, а не моё лицо и тело; примеры оставим при себе, они довольно личные всё-таки. Он даёт мне массу тепла и заботы и при этом никогда не просит ничего взамен, и это взаимно, к слову; когда я сидела без денег, именно он притащил мне три сумки с едой; когда он попал в больницу, я носилась туда несмотря на то, что часы приёма только днём (как он ворчал, как он на меня за это ворчал). Он не ставит моё здоровье мне в укор, даже учитывая, что это порядком ограничивает возможности совместного времяпрепровождения. А теперь я добавлю, что именно с ним я впервые почувствовала, что меня можно любить не только платонически, но и желать физически. Впрочем, иногда он просто гладит меня по руке - по тем самым шрамам - и это более чем много. То есть, понимаете, я даже не знаю, за что мне настолько повезло с любимым человеком. Просто неимоверно повезло. Несмотря на все материны прогнозы, мне не стыдно за то, что я имею наглость жить так, как я живу сейчас. Она не очень любит Холла и считает, что я смогла разочаровать её и в этом. Но мне плевать. Я просто счастлива. Именно сейчас и именно с ним. А ещё у нас двуязычные отношения, потому что Холл в основном говорит на украинском, а я на русском, но мы никогда из-за этого не конфликтовали. И я давно хотела всем этим поделиться.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Я ненавижу чрезмерную сексуализацию женских образов. Она отвратительна. Она ужасна. В одной дискуссии мне бросили в лицо, что, если я так уж борюсь за права женщин, то должна заниматься проблемами изнасилования или чем-то в этом роде. Я говорила это в тот раз и скажу сейчас, но проблемы сексуализации и проблемы изнасилования связаны между собой. Особенно, что не раз подмечалось, сексуализации подвержены образы в комиксах и компьютерных играх, то есть в той сфере, которая традиционно считается в основном мужским полем. Однако не обходится без этого и в аниме, и так далее. Поймите, я не говорю, что фансервис плох, мне широта кругозора позволяет ценить красоту человеческого тела вне зависимости от пола или расы Но можно создать крайне фансервисного персонажа без его нарочной сексуализации. Можно подать обнажённое тело без сексуализации. Шарлотта Баскервиль фансервисна, но не сексуализирована. Статуи дев-муравьёв фансервисны и полуобнажены, но не сексуализированы. В принципе, мои основные фандомы, в которых я кручусь, сексуализации лишены как факта. Особенно меня раздражает намеренная сексуализация образов Диснея.
Нет, этот пост не несёт глубинного смысла, мне просто поделиться захотелось.
Где найдутся все авторучки и все ключи от квартиры
Фэндом: Pandora Hearts Пэйринг или персонажи: Оз/Гилберт Рейтинг: PG-13 Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст Размер: Драббл, 4 страницы Кол-во частей: 1 Статус: закончен Описание: Потому что Гилберт — нормальный. А Оз — нет. Посвящение:Л., солнышко, я знаю, что ты бы хотела это от другого автора. Но ты же в жизни не скажешь об этом, так что я взяла смелость тебя порадовать. Публикация на других ресурсах:С разрешения автора. Примечания автора:Немного UST, совсем слегка ООС. В общем, всё, как я люблю.
Слишком серьёзный вид и слишком весомая привязанность, давящая на Оза и утаскивающая его куда-то ввысь.
- В конце-концов, это просто неприлично! - говорит Оз, смотря в зеркало. - И чревато массой проблем.
Отражение раздражённо дёргает плечом. Ну ещё бы, ему намного проще, в его мире из серебра и стекла всё наоборот. Потому-то оно и ёрничает не хуже Брейка.
Озу нравится думать, что наоборот у его отражения не совсем всё. Тогда можно хотя бы немножко верить, что он счастлив хотя бы в том неправильном мире.
- Всё будет хорошо! - заверяет Оз зеркало и, развернувшись, выходит, не дожидаясь очередного скептичного взгляда из глубины стекла.
***
Он держится. Просто потому, что он так решил. Это ведь правильно и никого не ранит.
Ведь когда больно только тебе, то это совершенно нормально.
Потому Оз продолжает рассыпать обаяние направо и налево, посылая лучистые улыбки всем, кто хоть на секунду может заподозрить, что на сердце у Оза — та самая тяжесть, которая легче тополиного пуха и тяжелей всех камней мира. Только вот Гилберту он улыбается чуть-чуть по-другому просто потому, что не может иначе.
И в этом нет ни малейшего смысла, думает Оз. Просто потому, что признать, что он любит друга детства вопреки всем нормам морали, выученным когда-то давно, он ещё может, а вот признаться ему в этом... Тоже может, но не хочет.
Верней, хочет. Оз стремится к этому, он почти готов рассказать всё, но всякий раз останавливается у последней черты. Ему страшно, что Гилберт ничего не чувствует. Не, конечно же, Оза не оттолкнут, в этом он уверен, но тогда не будет даже тех крупиц близости, которые он может себе позволить сейчас. Ещё хуже будет, если Гилберт пойдёт за ним и в эти тёмные желания — против своей воли, конечно же. А этого допустить никак нельзя.
Потому что Гилберт — нормальный. А Оз — нет.
***
Окно распахнуто настежь. Плевать на грозу, на ледяные иглы дождя, жалящие кожу.
Оз сидит, свесив ноги наружу. Он сам не знает, почему это делает. Хочет ли, чтобы из него вымыло все эти порочные желания, отравляющие душу ему самому и при первом же выходе их наружу наверняка ранящие Гилберта? Или, напротив, хочет сам раствориться в этой колючей воде?
Он глубоко вдыхает холодный воздух и ему кажется, словно шпиль на отдалённой церквушке покачивается в такт с его выдохом. Оз дышит, и мир раскачивается всё больше и больше, словно огромные качели.
Это кажется Озу неимоверно смешным и он, хватаясь за мокрый от дождя край каменного подоконника, откидывается назад с безумной улыбкой.
И тут же дёргается, ощутив, как его затылок упирается во что-то живое. Это движение глупое и непродуманное, подоконник скользкий и Оз непременно слетел бы с него ласточкой вниз, если бы его вовремя не удержали за плечи, втаскивая в комнату.
- Ты что творишь? - ворчит Гилберт, перехватывая Оза так, чтобы его было удобнее донести до постели. - А если бы упал?
Оз молчит. Ему слишком хорошо, но близость становится невыносимо удушающей, её мало, мало! Впрочем, Оз хорошо держит себя в давно уже очерченных жёстких рамках и не позволяет себе ни одного лишнего движения.
- Красиво, - говорит он, тыкаясь носом в Гилбертову шею и глубоко вдыхая запах. Хоть так напоить бушующее желание, раз уж большего ему всё равно не суждено.
- Дурак, - вздыхает Гилберт, укутывая его в одеяло. - Ничему не учишься. Сейчас согреешься и ляжешь спать.
Оз целиком согласен с таким определением. Он даже не возмущается на это усталое «дурак», стараясь впитать каждое случайное прикосновение рук Гилберта.
- Ага, - говорит он, когда за вышедшим уже-не-совсем-другом-а-кем-то-большим закрывается дверь. - Совершенный, абсолютный, ненормальный дурак.
***
Зима пришла рано, когда осень ещё и закончиться-то толком не успела. Лёд сверкает на алом шелке листьев, золотые кроны цепляют тучи, вымаливая у них ещё немного снега на свои новые уборы.
Оз заставляет себя смеяться так же, как и раньше. На самом деле ему не смешно, ему хочется прижать Гилберта к ближайшей осине и сцеловывать все снежинки с лица. Оз не любит холод, но при таком раскладе он даже согласен, чтобы снег никогда не прекращался. Но делать этого нельзя — рядом Шерон пытается воспитать Алису и отнять у неё сосульку, которую настырная девчонка уже потащила в рот.
Да даже если бы они были одни...
Оз трясёт головой, отгоняя неправильные, но такие привлекательные мысли, в которых Гилберт гораздо горячее и ближе, чем сейчас. От одних только представленных картин к щекам поднимается жар. Нет-нет, конечно, это просто из-за мороза... Но врать самому себе Оз не привык.
- Дурак! - говорит Гилберт, стряхивая с его волос нападавший снег и надевая шапку, которую в порыве чрезмерного усердия натягивает Озу до самых бровей. - Замёрзнешь же.
Оз, как зачарованный, смотрит на лежащий на плече у Гилберта пух, который разъярённая из-за отнятой сосульки Алиса случайно выдернула из шубки Шерон. Несколько секунд раздумывает, а затем поднимается на цыпочки и дует на него, но пух не сдвигается с места, словно весит целую тонну.
Гилберт следит за его взглядом, а затем щелчком пальцев отправляет пушинку в полёт, где она быстро смешивается с крупными снежными хлопьями.
Оз чувствует себя беспросветным дураком.
***
Отблески пламени пляшут на стенах и дробятся в хрустальных подвесках люстры. Оз сидит на полу, глядя на трещащие в камине дрова.
На улице холодно, очень холодно, и Озу кажется, что этот холод въелся в него и теперь даже огонь не может его до конца вытопить из разума. Часы бьют полночь, глухие удары разливаются по коридорам. Все уже спят, и Озу тоже надо бы лечь, но сон к нему почему-то не идёт.
Он ждёт.
Гилберт уехал ещё засветло, срочно вызванный в Пандору, и до сих пор не вернулся. Озу это не нравится, его грызёт беспокойство своими расшатанными зубами.
Он вскакивает с пола, словно подброшенный пружиной, и принимается расхаживать по комнате, беззвучно шевеля губами и заклиная все известные ему высшие силы. Отражение, перебравшееся из зеркала в тёмное окно, смотрит на него со смесью сочувствия и издевки, и от этого особенно неприятно.
- Знаешь что? - решительно говорит Оз, глядя в стекло. - Наверное, ты всё-таки прав.
Отражение ехидно улыбается, словно бы утверждая, что оно всегда право.
- Если Гилберт вернётся до часу, я ему непременно всё расскажу! - торжественно обещает Оз. Оз что угодно готов пообещать, лишь бы только беспокойство растаяло, убежало или ещё каким-то образом скрылось, потому что это совершенно невыносимо.
- Расскажешь что?
Оз вздрагивает и оборачивается. В тёмном проёме коридора стоит Гилберт и с волос его мелко капает вода.
- Я думал, ты уже спишь, - говорит он и уже собирается уходить, как Оз собирается с духом и начинает говорить. Потому что обещал, конечно, а обещания непременно надо выполнять, даже если дал их всего лишь своему отражению.
Он говорит очень долго, рассказывает обо всём: как понял, что Гилберт для него не просто друг, и как прятал это неправильное чувство, и как он виноват в том, что сейчас говорит, и что Гилберт нормальный, а он — нет, и он это понимает, и...
Гилберт слушает его с совершенно нечитаемым лицом, а потом делает несколько шагов вперёд и прижимает к себе Оза так, словно боится, что это окажется сном.
От его пальто пахнет растаявшим снегом, Оз чувствует это и фыркает куда-то Гилберту в шею.
-И ты молчал! - говорит Гилберт, едва касаясь губами его волос. - Всё это время ты молчал. Бездна, какой же ты иногда дурак...
- Ага, - радостно соглашается Оз, поднимая голову и глядя ему в глаза, а затем резко смущается. - Но ведь это всё равно ненормально, и я не хотел, чтобы и ты был таким.
- Нормально, - отвечает Гилберт, прежде чем поцеловать Оза: нежно и невинно, словно опасаясь спугнуть.