Улыбки сфинксов

[victorianvigilante]

Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Оз/Винсент, Гилберт; односторонние Оз/Гилберт и Винсент/Гилберт на заднем плане.
Категория: слэш
Жанр: драма, ER
Рейтинг: R
Краткое содержание: Начиная играть со скуки, следует быть внимательным в выборе соигрока: может, вам нужен тот, чьи секреты совпадают с вашими?
Примечания/Предупреждения: легкий ООС.

Я знаю, что ты знаешь,
Что я знаю, что ты знаешь.
И ты скрываешь то, что я скрываю,
Что ты скрываешь.
Мы наблюдаем, стоя в темной нише.
Чужие сны не делают нас ближе.
Из глаз в глаза, из глаз в глаза,
Без жеста и без слова
Улыбкой сфинксы незаметно
Обменялись снова.
Fleur — “Улыбки сфинксов"

Гилберт бросает на Оза короткий ленивый взгляд — искоса и немного сверху. Оз притворно-обиженно морщит нос: ну надо же, вырос каланчой, а толку-то?
А если отбросить всё старательно наносимое наружное безразличие, то тут и не поспоришь: толк есть, да и не только он. Гилберт хорош, очень хорош.
— Сильно голова кружится? — обеспокоенно уточняет он. Оз просто обожает эти контрасты ленивого светского вида и плохо скрываемой эмоциональности.
«Нет»
— Не очень.
— Выйти с тобой? — уточняет Гилберт.
«И поучаствовать в этой мерзости? Не то чтобы кто-то был против...»
— Нет.
— Точно?
И так всегда: прицепится к пустяку, вобьёт себе в голову и не отпустит. Оз в птицах не разбирается, надо будет спросить у кого-то знающего: вороны все такие или это исключение такое, долговязое и упрямое.
«Это очень, очень плохая идея.»
— Я не маленький, — огрызается Оз больше по привычке. — Что я, до террасы не дойду?
«Вообще-то не дойду.»

Винсент зажигает свечу нарочито медленно. Оз недовольно стучит носком туфли, но молчит: не время. Говорить он будет потом.
За дверью слышны шаги и разговоры. Тихие, громкие, быстрые и медленные, и всё мимо, в сад, к луне и воздуху. А здесь — темно, душно, жарко и издевательски неспешно.
— Я, — разрывает скрипящее напряжение Оз, — хочу знать, что ты подлил?
Винсент коротко облизывает нижнюю губу и тут же прикусывает её.
— Думаю, нет, — вкрадчиво говорит он. — С тебя хватит и результата.
А результат ощутим и заметно мешает; Оз кусает себя за щёку, лишь бы только отвлечься от тлеющего алым возбуждения.
— Ну конечно, — нетерпеливо, негромко.
Полутьма рассыпается по комнате почти ощутимым мелким песком, забивается в глаза, мешает трезво мыслить.
— Многие подростки проходят этот период, да? — Винсент уже сзади, ладони на плечах, горячее дыхание обжигает. — Когда тело требует...
— Не тебя, — зло говорит Оз, сжимая его руку и сдёргивая с плеча вниз, — Лучше делай уже... Что-нибудь!
Смех у Винсента мягкий, и голос тоже, пальцы скользят по мелким пуговицам парадных брюк, не столько расстёгивая их, сколько дополняя действие странной смеси вина с неизвестным Озу зельем. Винсент любит эту игру, а Озу куда больше нравится упиваться победой. Если можно, конечно, считать себя победителем в отсутствие проигравшего.
— Знаю, — шепчет он. — Но сперва — ты.

Винсент с улыбкой несётся через зал, по пути наступая на бархатный подол какой-то леди. Останавливается на секунду, рассыпается в поклонах, опутывает возмущённую даму улыбками и оставляет барахтаться в неискренних извинениях.
— Братик! — восторжённо говорит он, пытаясь обнять Гилберта.
Но тот легким шагом уворачивается; этот танец всегда танцуют вдвоём.
«Какая мерзость, в самом деле.»
Они быстро переглядываются: обозначить вопросительную улыбку одними уголками губ, медленно моргнуть, соглашаясь. Винсент театрально вскидывает руки, словно ненароком проводя над бокалом Оза. Кратко блестит стекло, флакон прячется в свободных рукавах. Оз едва заметно салютует и отпивает.
Одного глотка хватает, чтобы щёки слегка зарделись. Хорошо, что в зале душно, можно списать на толпу. Оз глубоко вдыхает.
«Да что я, словно впервые?!»
Бокал осушается до дна. Где-то глубоко внутри ворочается возбуждение: просыпается, потягивается, царапает вены изнутри.
Гилберт стоит, чуть склонив голову набок. Выбившаяся из причёски прядь спадает ему на шею.
У Гилберта очень, очень красивая шея.
Винсент ещё немного щебечет о пустяках, быстро указывает взглядом на дверь, раскланивается и ускользает в зал, где тут же заводит беседу с очередной повисшей у него на шее девицей.
— Он немного утомителен, — говорит Гилберт и тут же виновато умолкает.

Винсент удивительно порочен даже по меркам Оза. Если Джек покрывался пороком снаружи, но Винсента он пропитывал изнутри, просачиваясь из его пальцев, губ и глаз и завораживающим потоком низвергаясь на всех вокруг. Но не на Гилберта — умоляет Винсент сам себя и ищет выход там же, где и Оз. А вместе искать легче, дело известное.
Вот так, думает Оз, всегда. Желанное не получишь — портить неохота всей той грязью, которая на тебя налипла. Пусть лучше остаётся чистым, светлым, а пачкать мы будем друг друга, раз уж сошлись.
Руки у Винсента горячие, он дразняще скользит пальцами по возбуждённой плоти Оза. Оз стонет — он старается быть тихим, но не удаётся. Шаги за дверью вдруг затихают. Оз закусывает губу, ладонь Винсента нарочито мягко оглаживает его член.
— Оз? — раздаётся из-за двери неуверенный вопрос. — Ты там?
Оз зажмуривается, желая провалиться сквозь землю, Винсент вжимается лбом ему в плечо и дрожит: не то смеётся, не то плачет. За дверью молчат, шумно и беспокойно дышат, а затем вновь направляются в сторону террасы. Оз с Винсентом синхронно выдыхают.
Винсент отпускает его, делает несколько шагов и садится в колченогое кресло. Свет дробится оранжевыми бликами, не давая рассмотреть лицо.
— Ну? — тихо шепчет он, опуская руку к собственному паху. — Ну?
Оз сейчас — актёр в этом странном театре на двоих.
— Руки на подлокотники, — приказывает Оз, прежде чем коснуться себя. Винсент недовольно выдыхает, но повинуется.
Позволять на себя смотреть сейчас, за рукоблудием, когда за тонкой незапертой дверью то и дело проходят странно и глупо, но игра всегда начинается так — глупо. А что до странности... Странной она была с самого начала.
Оз двигает рукой, а лицо Винсента хищное и беспомощное одновременно, руки на подоконниках сжимаются так, что ткань обивки жалобно трещит. Хотел смотреть — получай, а руки положи на место, никто не разрешал, трогать себя здесь и сейчас может только Оз, должен только Оз, ты же этого хотел, Найтрей? Это твоя идея — такие игры. Но нельзя не признать — это весело.
Винсент что-то шепчет. Оз не столько слышит его, сколько читает по губам и дрожащим бликам света.
«Гилберт».
Гилберт-Гилберт-Гилберт, что ты делаешь, почему ты такой чистый, что тебя и пачкать страшно, и настолько неосознанно порочный, что только тебя в этой комнате и представляют? Озу легче — иногда Винсент похож на брата, очень похож. Чем руководствуется Винсент, понять труднее, ну да Оз и в голову не берёт.
Сложно думать о чьих-то мотивах, когда тело привычно вспыхивает в оргазме, а на охватывающую член ладонь Винсента, всё-таки вскочившего со своего зрительского места, толчками выплескивается сперма.
Оз тяжело дышит. Винсент тоже.
— А дальше? — спрашивает он. Оз склоняется ближе — а ведь казалось, что ближе некуда.
— Позже, — говорит он. Негромко — по коридору опять шагают. — Пора в зал.
Винсент коротко кивает.
Оз приводит в порядок одежду, Винсент тщательно убирает все следы их пребывания. Кроме своих испачканных перчаток — их он снимает и небрежно бросает на притулившийся у окна стол.
— Не люблю хозяев, — поясняет он на вопросительный взгляд Оза.
Приходили порознь и уходить надо порознь. Перед тем, как сделать шаг за порог, Оз усмехается и напоминает:
— Нам ещё встречаться вечером, — он улыбается. Винсенту нравится предоставленное зрелище: должно быть, он представляет себе Гилберта на месте Оза, Бездна его знает, но это и неважно. Важно, что результат вполне себе осязаем. — Но сперва нужно вернуться в зал. Ах да, — он делает вид, что совсем забыл. Оба знают, что это не так, но что за игра без притворства? — Не вздумай кончать без меня.
— Знаю, — коротко говорит Винсент, задувая свечу.

Гилберту совсем не хочется идти на приём.
— Что там делать вообще? — жалобно спрашивает он.
«Ничего особенного, Гилберт. Хобби у нас с твоим братцем такое: трахаться, представляя тебя. Ничего необычного.»
— То же, что и всегда делают на балах, — говорит Оз, глядя на себя в зеркало. — Светское общение, не более.